One Blue One

…Понимаешь, основная проблема в том, что я не знаю, что именно я пишу.

Вчера я вдруг ясно увидела, что время, которое я сейчас проживаю, я буду когда-нибудь описывать как «этот роман я писала пять лет». Вот все это: этот горшок, в котором варится моя каша и который я с собой всегда ношу и добавляю перемешиваю выжидаю пробую—это оказывается оно и есть «писала пять лет». Хотя «пять» звучит сейчас слишком оптимистично, и когда я буду точно знать, что я пишу именно «роман», я напьюсь.

Что происходит?

А происходит один из самых странных, счастливых и confusing периодов в моей жизни. Сама жизнь начала, что говорится, налаживаться. Я более спокойно чувствую себя на работе, я научилась получать удовольствие почти от всего. Научилась: создавать время, быть дисциплинированной, жить в моменте. Получать удовольствие от любого общения, садиться за стол без разговоров.

Но оказывается, этого мало.

Теперь происходит работа внутренняя, направленная на принятие себя, «настройку» себя сейчас написать то, что я пишу, так, как я хочу это написать.

Наверное, вот это (выделение случайно подсказанно Ворд-прессом, поэтому пусть так и остается): 

Необходимость быть абсолютно самостоятельной. Научиться принимать творческие решения, воплощать их до конца. Никто, кроме тебя этого не сделает.

Итак, вопросы, на которые нужно ответить так, чтобы этими ответами жить:

• Принятие себя
• Быть аутентичной. Думать про Достоевского: какой нужно быть, чтобы писать так напрямую.

Мы иногда считаем некоторых художников dicks—приходят на ум Пикассо, или Дали, или вот смотрели мы фильм про скульптора Шукальского, который прямо заявлял: Я величайший художник на земле. Но когда ты столкнешься один на один с чистым листом (холстом, куском глины) и примешь решение и доведешь его до конца… То, что ты можешь это сделать, заставляет тебя чувствовать супер человеком: потому что вокруг тебя только единицы способны на такую уверенность в себе.

Да, про принятие себя: Я читаю книги про самооценку и принятие себя. Я много об этом думаю. Когда я смотрю на то, что есть с практической точки зрения, я вижу:

• Что очень большого усилия стоит не просто говорить про принятие себя, а жить принимая себя. Когда я начинаю работать, я одновременно прыгаю от радости—«смотри, что я нашла!» и бью себя же по рукам: «брось гадость!» Я буквально вижу своего цензора, который кричит мне: Нет, нет, нет—это плохо, это ерунда, это не та идея. Принять себя настолько, что принять полностью свое любопытство и свое право на воплощение своих идей—вот как звучит сейчас практическая задача. Из неприятного: Отвратительно чувствовать себя собакой Павлова, когда ты понимаешь, что живешь на рефлексах самосохранения, который вбили в тебя в средней школе.
• Это цензор, который всегда бьет по рукам и осуждает: возможно выход именно здесь. Сказать ему: Ну давай тогда, предлагай свои идеи. Посмотрим, как выпутается.

++++
Самое странное, самое удивительное: Я пишу уже много лет одно и то же. Хожу кругами. Те же рассказы, или главы чего-то. Я написала наверное страниц 600 если не больше в прошлом году: я боюсь их перечитывать, но я знаю, что там я ходила кругами вокруг одних и тех же тем. Может, смотреть на это как свой секретный сад—деревья уже посажены, но нужно время, чтобы вызрели плоды. Или тот же образ про повара, который бедняга один готовит обед для званого ужина—возможно, он пока что преппит уксус и начинает размачивать в коньяке цукаты для пирога.

Трудно признаваться: я ношу в себе—возможно в том же горшке, где варится моя каша—столько стыда, связанного именно с этим—что пишу одно и то же, что не могу никак закончить.

++++
More optimism. Эта последняя часть, должна была быть написана «случайно». Я тыркнула пальцем в журнал Tin House и получила «больше оптимизма».

А вот честно, чем не повод для оптимизма.

Посмотреть на себя пять лет назад.

Посмотреть на себя сейчас.

Я думала, что если я научусь быть дисциплинированной и не долбиться в прямом смысле лбом об пол—а садиться и начинать клацать по клавиатуре—дальше дело техники.

А вот и не только техники, черт побери.

Но с другой стороны, какая-то часть пути уже пройдена, чего уж теперь, назад что ли поворачивать? И каждый день—а ведь это ужасно интересно—ставит новые задачи: а через это сможешь пройти? А через это?

Все равно все сводится к сесть и работать. Надеяться, что количество перейдет в качество. Жрать свой shit sandwich с улыбкой и еще большим оптимизмом, потому что сама его выбрала.